Трудности лучевой диагностики зрелой тератомы надпочечника у ребенка, имитирующей нейробластому. Клинический случай и обзор литературы.



Цитировать

Полный текст

Аннотация

В мире описано 26 случаев первичной зрелой тератомы надпочечников у детей. В данной статье, впервые в отечественной литературе, нами представлен клинический случай этой патологии у ребенка в возрасте 3 месяцев. Подробно описан ход диагностических исследований и те сложности, с которыми рентгенологи и клиницисты столкнулись, встретив распространенную в детском возрасте опухоль в очень редкой для нее локализации.

Полный текст

АКТУАЛЬННОСТЬ

Первичные опухоли надпочечников относятся к одному из важных и трудных в диагностическом и лечебном плане разделов клинической онкологии.

Четвертое издание классификации Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ) эндокринных опухолей, опубликованная в 2017 году, делит все опухоли надпочечников на две большие группы [1]:

  1. опухоли коры надпочечников;
  2. опухоли мозгового вещества надпочечников и вненадпочечниковых параганглиев.

В первую группу входят опухоли, возникающие из коры надпочечников или преимущественно поражающие ее: аденокарцинома, аденома, стромальные опухоли полового тяжа, аденоматоидная опухоль, мезенхимальные и стромальные опухоли (миелолипома и шваннома), гематолимфоидные опухоли.

Во вторую группу включены: феохромоцитома, параганглиома и нейробластные опухоли надпочечников (нейробластома, ганглионейробластома, ганглионеврома).

На сегодняшний день нейробластома является наиболее распространенной опухолью надпочечников у детей, а в ее дифференциальный ряд включены такие образования как нефробластома, кровоизлияние в надпочечник, ангиомиолипома, миелолипома и аденома [2, 3, 4].

В данной статье мы хотим сообщить о случае первичной зрелой тератомы левого надпочечника у ребенка, которая первоначально была расценена как нейробластома, а также представить результаты анализа мировой литературы по ранее описанным случаям первичных зрелых тератом надпочечников у детей.

 

 

ОПИСАНИЕ КЛИНИЧЕСКОГО СЛУЧАЯ

О пациенте

Девочка Е., 3 месяца (2020 г.р.), больна с августа 2020 года, когда в возрасте 2 месяцев на плановом ультразвуковом исследовании (УЗИ) органов брюшной полости обнаружили объемное образование левой почки (объем = 196,7 см3). Анамнез жизни ребенка без особенностей.  

Из истории заболевания известно, что 21.09.2020 года ребенок был госпитализирован в урологическое отделение по месту жительства. Онкомаркеры от 22.09.2020 года: нейронспецифическая енолаза (NSE) повышена до 24,7 нг/мл (при норме 0 – 16,3 нг/мл), альфа-фетопротеин (АФП) повышен до 971 нг/мл (при норме 0 – 64,3 нг/мл).

По результатам мультиспиральной компьютерной томографии (МСКТ) органов брюшной полости с контрастным усилением от 23.09.2020 года определялось массивное объемное образование забрюшинно слева, размерами 81х71х87 мм (объем = 260 см3), неоднородной структуры с наличием кальцинатов и кистозных включений, со слабым накоплением контрастного препарата. Образование распространялось в область почечного синуса, четких признаков распространения на паренхиму почки не отмечалось. Надпочечник был распластан по латеральному контуру. Почечные сосуды слева проходили по контуру опухоли, верхняя брыжеечная артерия была смещена вправо, чревный ствол вверх (рис. 1).

Рис 1. Инициальное компьютерная томография органов брюшной полости с внутривенным контрастированием, в аксиальной (а, b), сагиттальной (с) и корональной (d) плоскостях от 23.09.2020 года. КТ-картина объемного образования забрюшинного пространства слева. Оранжевыми стрелками указаны смещение верхней брыжеечной артерии вправо (а), смещение чревного ствола вверх (c) и распространение опухоли в почечный синус (d).

 

Результат анализа миелограммы от 29.09.2020 года - опухолевые клетки не обнаружены.

В начале октября было выполнено оперативное вмешательство в объеме «лапаротомия, биопсия образования забрюшинного пространства». Гистологически верифицирована низкодифференцированная нейробластома. Пересмотр гистологии в ФГБУ «НМИЦ ДГОИ им. Дмитрия Рогачева» Минздрава России также подтвердил диагноз. Цитогенетическое исследование не было проведено из-за скудного материала.

После обследования был выставлен клинический диагноз: «Нейробластома забрюшинного пространства слева, с распространением в брюшную полость» и начата терапия по протоколу NB-2004.

В целях оценки динамики опухоли по месту жительства была назначена магнитно-резонансная томография (МРТ) от 16.10.2020 года, где была выявлена прогрессия заболевания и увеличение размеров опухоли до 104х77х118 мм (объем = 491 см3). Визуализировалась кистозно-солидная структура образования с наличием участков кровоизлияния, с признаками активного накопления контрастного препарата. Надпочечник был распластан по латеральному контуру образования. Почечные сосуды слева проходили по контуру опухоли, верхняя брыжеечная артерия была смещена вправо, чревный ствол вверх. Исследование имело признаки неудовлетворительного качества, режимы с контрастированием не были предоставлены (рис. 2).  

Рис. 2. Магнитно-резонансная томография органов брюшной полости от 16.11.2020 г.: режим Т1-ВИ в сагиттальной и аксиальной проекциях (a, c, d); режим Т2-ВИ в сагиттальной проекции (b). Объемное образование левого надпочечника, с увеличением в динамике. Оранжевыми стрелками показан сниженный МР-сигнал от кистозного компонента опухоли (a, b), красной стрелкой показан повышенный МР-сигнал от солидного компонента опухоли.

 

В связи с прогрессией заболевания ребенок был госпитализирован в ФГБУ «НМИЦ ДГОИ им. Дмитрия Рогачева» Минздрава России в отделение клинической онкологии для проведения дообследования и решения дальнейшей тактики лечения.

При поступлении в стационар были повторно был взят анализ на NSE - повышен до 19.64 нг/мл (при норме 0 – 16,3 нг/мл).

Для исключения гормонпродуцирующей опухоли взяли биохимический анализ на кортизол - 17.3 мкг/дл (при норме 3,7-19,4 мкг/дл).

Пациенту была выполнена сцинтиграфия с мета-йодбензилгуанидином (МЙБГ) от 30.10.2020 года, по результатам которой достоверных данных за накопление опухолью радиофармацевтического препарата (РФП) получено не было (рис. 3).

Рис. 3. Сцинтиграфия c МЙБГ от 30.10.2020 г. Накопление опухолью мета-йодбензилгуанидина не определяется.

 

С целью уточнения характера опухоли было повторно выполнено МРТ исследование с контрастным усилением, где на серии МР-сканов (Т2-ВИ, Т1-ВИ + С, SPIR, DWI) брюшной полости от 01.11.2020 года сохранялись МР-признаки объемного кистозно-солидного образования в забрюшинном пространстве слева, неправильной формы, с достаточно четкими и ровными контурами, с наличием внутриопухолевых кровоизлияний (участки ограничения диффузии на DWI-последовательности) и жировых включений (выпадение сигнала в режиме SPIR), общими размерами до 89х112х141 мм (объем - 731 см3). Отмечалось увеличение объема опухоли на 49% в сравнении с предыдущим исследованием. При внутривенном контрастировании опухоль фрагментарно накапливала парамагнетик в солидных компонентах. Опухоль каудально дистопировала левую почку в область малого таза. Левый надпочечник не визуализировался. Селезенка была оттеснена кпереди, граница с опухолью прослеживалась отчетливо.

Селезеночные сосуды проходили по переднему контуру опухоли, чревный ствол – по медиальному контуру. Поджелудочная железа была распластана по переднему контуру опухоли, интимно прилегала к ней. Верхняя граница опухоли прилежала к левому куполу диафрагмы, оттесняя его каудально, за счет чего наблюдалось уменьшение объема левого легкого (рис. 4).

 

Рис. 4. Магнитно-резонансная томография брюшной полости с контрастным усилением от 01.11.2020 г. в корональной (а) и аксиальной плоскостях (b-e): a – Т2-ВИ, уменьшение объема левого легкого за счет давления опухолью на левый купол диафрагмы (двойная оранжевая стрелка), дистопия левой почки в область таза (оранжевая стрелка); b – Т2-ВИ, множественные кисты в структуре опухоли (оранжевая стрелка); с – T2 SPIR, выпадение сигнала от жировых включений опухоли (оранжевый круг); d – Т1-ВИ + С, фрагментарное накопление парамагнетика в солидных компонентах (оранжевая стрелка); с – DWI, участки ограничения диффузии от внутриопухолевых кровоизлияний (оранжевые стрелки).

 

По результатам МРТ исследования, в связи с выявлением жировых включений (подавление сигнала в режиме SPIR), которые не характерны для нейробластомы, впервые была заподозрена герминогенно-клеточная опухоль – тератома забрюшинного пространства (левого надпочечника?) или опухоли мезенхимальной природы.

На следующий день было проведено КТ-исследование брюшной полости, где было подтверждено наличие кальцинатов и жировых включений в кистозно-солидном образовании со слабым накоплением контрастного вещества (рис. 5).

Рис. 5. Компьютерная томография органов брюшной полости с контрастным усилением, в аксиальных (a, b), сагиттальной (с) и корональной (d) проекциях от 01.11.2020 г.: оранжевые стрелки указывают на гиподенсивные (жировые) включения в структуре опухоли, плотностью – 80 HU; красные стрелки указывают на кальцинаты.

 

Учитывая полученные данные об увеличении опухоли на фоне проведения 1 курса полихимиотерапии, характеристики опухоли с признаками наличия включений жира, инфильтрации опухолью области почечного синуса, а также ввиду отсутствие данных цитогенетического исследования, ребенку было показано хирургическое вмешательство в объеме релапаротомии, удаления образования забрюшинного пространства с целью проведения планового гистологического и цитогенетического исследований.

Операция была выполнена 04.11.2020 года в следующем объеме: лапаротомия, удаление образования забрюшинного пространства, стентирование левого мочеточника.

В лабораторных анализах от 09.11.2020 года отмечалась нормализация уровня АФП - 51 нг/мл.

При гистологическом исследовании морфологическая картина соответствовала зрелой тератоме левого надпочечника. Опухоль первично исходила из мозгового вещества надпочечника.

Таким образом, пациенту был установлен окончательный диагноз: «Зрелая тератома левого надпочечника».

Ребенок в возрасте 5 мес. в стабильном соматическом статусе был выписан под динамическое наблюдение детского онколога по месту жительства, Показаний для продолжения специфической терапии не было.

 

ОБСУЖДЕНИЕ

Тератомы представляют собой герминогенно-клеточные опухоли, происходящие из тотипотентных клеток [5]. Они содержат хорошо дифференцированные или не полностью дифференцированные элементы как минимум двух слоев зародышевых клеток (энтодермы, эктодерму и/или мезодерму).

Считается, что первичное забрюшинное вовлечение возникает в результате прерывания нормальной эмбриологической миграции первичных зародышевых клеток в различных точках между их происхождением в желточном мешке и их конечным пунктом назначения в половых валиках [41]. Тератомы делят на 4 гистологических варианта: зрелые, незрелые, тератомы со злокачественной трансформацией и монодермальные [6]. Зрелые тератомы хорошо дифференцированы по отношению к зародышевым слоям клеток. Незрелые тератомы не полностью дифференцированы и сходны с фетальной или эмбриональной тканью [7]. Тератомы в своей структуре могут содержать волосы, кожу, зубы, нервы, жировую ткань, хрящи и т. д. [3]. Тератомы вне половых желез встречаются редко, а тератомы надпочечников встречаются еще реже. Самое большое из найденных нами исследований заболеваний надпочечников было проведено в Китае на базе Пекинского союзного медицинского колледжа, где в период с марта 2009 г. по февраль 2014 г. 3901 пациент проходили лечение, из которых пять пациентов (4 взрослых и один ребенок 16 лет) имели диагноз первичной тератомой надпочечников, что составило всего 0,13% [8].

Больные тератомой надпочечников обычно не имеют клинических проявлений, так как забрюшинное пространство достаточно обширно для свободного роста, некоторые пациенты жалуются на боль в пояснице, пальпируемое образование в животе, боль в верхней части живота [3].

УЗИ брюшной полости обычно является первым методом визуализации, используемым в педиатрии, антенатальное ультразвуковое исследование и профилактическое проведение УЗИ брюшной полости и забрюшинного пространства в 1 месяц беременности, увеличило выявление образований до рождения ребенка [9]. С помощью УЗИ можно идентифицировать кистозные, солидные и другие сложные компоненты опухоли [10].

МСКТ и МРТ полезны для определения распространенности заболевания в забрюшинном пространстве и его связи с крупными сосудами, что обеспечивает лучшее предоперационное планирование и повышает вероятность полного удаления опухоли с меньшим ятрогенным повреждением [11].  Внутренняя однородность, жировые включения, образование кист и кальцификация считаются важными предикторами доброкачественности тератомы при МСКТ [12]. МРТ демонстрирует лучшее разрешение мягких тканей.

Забрюшинные тератомы могут экспрессировать АФП и его уровень в сыворотке является хорошим показателем для диагностики и оценки рецидива опухоли [13].

Данный клинический случай наглядно демонстрирует необходимость внимательного изучения структуры опухолевого узла и оценки плотности различных ее элементов.

Ретроспективный анализ ошибок, допущенных при диагностике пациента, показал, что предположить диагноз тератомы можно было уже на инициальном МСКТ органов брюшной полости за счет наличия мелких гиподенсивных включений плотностью – 70 HU, что соответствует жировому компоненту опухоли, который не характерен для нейробластомы (рис. 6).

 

Рис. 6. Инициальная компьютерная томография органов брюшной полости с контрастным усилением, в аксиальной проекции от 23.09.2020 г. Черной стрелкой показаны мелкие гиподенсивные включения в структуру опухоли, плотностью – 70 HU.

 

Кроме того, в пользу тератомы надпочечника говорил тот факт, что опухоль имела четкий ровный контур, смещала сосуды, не окружая их, в отличие от нейробластомы, которая имеет нечеткий неровный контур, вовлекает сосуды, инфильтрируя их. Наличие кистозно-солидного компонента и кальцификации характерно для обоих опухолей. Отсутствие накопления РФП при сцинтиграфии, а также низкий уровень NSE и высокий уровень АФП говорит в пользу тератомы.

Следует отметить, что, за исключением нейробластом, опухоли надпочечников чрезвычайно редко встречаются у детей.

Тератомы следует дифференцировать с другими опухолями, содержащими жировой компонент и участки кальцификации.

Миелолипома, в основном, диагностируется в возрасте от 50 до 70 лет и чаще в области правого надпочечника [38]. Рентгенологически на МСКТ имеет большие очаги жировой ткани с «дымчатыми» или «пестрыми» областями вкраплений ткани с более высокой плотностью от 20 до 30 HU (миелоидные элементы). В редких случаях может содержать включения из мелких кальцинатов.

Липома надпочечника очень редкая патология, с медианой возраста 54 года, чаще всего поражающая правый надпочечник, в отличии от тератомы, это гомогенное гиподенсивное образование, состоящее исключительно из жирового компонента [39].

Не стоит также исключать из дифференциального диагноза липосаркому, хоть она и крайне редко встречается в детском возрасте. Для нее характерны нечеткие, неровные контуры, инвазия в окружающие ткани и сосуды. Часто визуализируются метастазы [40].

Наиболее распространенными образованиями надпочечника, содержащих кальцинаты в структуре являются метастатическое поражение (как известно, у пациента это первая опухоль) и туберкулезное поражение (эпидемиологическое окружение пациента чистое, данных за туберкулезный процесс нет) [3].

Принимая во внимание ограниченность информации о первичной тератоме надпочечников, в настоящем исследовании был проведен краткий обзор литературы по зрелой тератоме надпочечников у детей.

 

ОБЗОР ОПУБЛИКОВАННЫХ КЛИНИЧЕСКИХ СЛУЧАЕВ

Для нашего обзора первичных тератом надпочечников у детей мы провели поиск терминов «тератома надпочечников», «teratoma of the adrenal gland» и «adrenal teratoma» в базе данных PubMed, eLIBRARY, Cyberleninka и в поисковой системе google. При фильтрации литературы были исключены незрелые формы тератом надпочечников и забрюшинные тератомы с вовлечением надпочечников.

В общей сложности мы выявили 26 случаев первичных тератом надпочечников в возрасте до 18 лет, о которых сообщалось в 26 публикациях. В русскоязычной литературе нет упоминаний о случаях зрелой тератомы надпочечника среди детского населения. Обобщенные демографические, клинические и визуализационные данные по выявленным случаям представлены в таблице № 1.

Среди 27 пациентов, включая наш случай, было 16 женщин и 11 мужчин, соотношение по полу (ж:м) составило 1,5:1. Медиана возраста – 4 года.

Как показал обзор, большинство тератом надпочечников имеют одностороннюю локализацию (26 из 27 случаев), с небольшим преобладанием правостороннего расположения (n = 15). Также был описан единичный случай с двухсторонним поражением надпочечников [31].

Распределение пациентов по симптоматике показало, равное значение бессимптомного (n=13) и симптоматического течения (n=13), у одного пациента данные отсутствуют [36]. Среди пациентов с симптоматическим течением наиболее частые жалобы были на боль в животе (n = 4), увеличение размеров живота (n = 4) и боль в пояснице (n = 4). Травма живота была зафиксирована в анамнезе у двух пациентов. Также у единичных пациентов другие жалобы включали: рвоту, кровавый понос, потерю аппетита, усталость, снижение веса и лихорадку.

В большинстве случаев при проведении МСКТ визуализировалась кистозная структура с жировыми включениями и/или кальцификацией (n = 11) (рис. 7).

 

Рис. 7. Клиническое распределение и лучевые характеристики тератомы надпочечников. Надпочечниковая тератома чаще наблюдается у женщин в области правого надпочечника. Структура тератомы: кистозная, кистозно-солидная, солидная и другое (центральный кальцинированный очаг, окруженный жиром). В большинстве тератом можно визуализировать жировые включения и кальцификацию.

 

Все случаи были хирургически резецированы и гистопатологически подтверждены как зрелые тератомы.

Самый первый случай упоминания диагноза тератомы надпочечника у ребенка датируется 1968 годом, выявленного у пятилетнего мальчика при помощи нефропиелотомографии и экскреторной урографии [14].

Oguzkurt P. и соавторы описали первый случай пренатально диагностированной по УЗИ тератомы левого надпочечника на 30 гестационной неделе [20].

В своей статье Ersoz S. привел клинический случай нейроцитомы, расположенной в толще зрелой тератомы правого надпочечника [21]. При визуализации на КТ образование было представлено кистозно-солидной структурой с включениями жира. Нейроцитома - это опухоль низкой степени злокачественности, обычно наблюдается в тканях головного мозга, на долю которой приходится 0,25-0,5 % всех внутричерепные опухолей. Интересно, что в этом случае, нейроцитома располагалось рядом с желудочкоподобным кистозным пространством, выстланным эпендимальными клетками. Это был второй зарегистрированный в мире подобный случай и единственный описанный у ребенка [21].

При билатеральной тератоме надпочечников у мальчика двух лет, была проведена поэтапная резекция образования: первая операция в феврале 2015 года - открытая правая адреналэктомия (правый надпочечник был полностью замещен тератомой); через десять недель пациенту была выполнена вторая лапаротомия с левым подреберным разрезом (тератома легко отделялась от нормальной ткани надпочечника, при этом >90% надпочечника сохранили). Это единственный описанный в мире подобный случай [31].

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Первичная тератома надпочечника встречается крайне редко, но имеет при этом классические рентгенологические признаки, которые в некоторых случаях могут быть очень схожи с другими широко распространенными опухолями детского возраста данной локализации. В продемонстрированном случае у рентгенолога была возможность предположить наличие данного заболевания уже на начальных этапах диагностического поиска. Отсутствие настороженности в отношении редкой локализации, невнимательность при оценке структуры опухолевого узла и неверная трактовка данных гистологического исследования привели к ошибкам в постановке диагноза. Демонстрация редких случаев из практики и работа над ошибками является важным элементом повышения качества лучевой диагностики.

×

Об авторах

Екатерина Сергеевна Щелканова

Национальный медицинский исследовательский центр детской гематологии, онкологии и иммунологии им. Дмитрия Рогачева, Москва, Российская Федерация

Автор, ответственный за переписку.
Email: dr.shelkanova@yandex.ru
ORCID iD: 0009-0002-3582-8783

Лаборант-исследователь подразделения лучевой диагностики, врач-ординатор

Россия, Россия, 117997, Москва, ул. Саморы Машела, д.1

Галина Викторовна Терещенко

Национальный медицинский исследовательский центр детской гематологии, онкологии и иммунологии им. Дмитрия Рогачева, Москва, Российская Федерация

Email: Galina.Tereshenko@fccho-moscow.ru
ORCID iD: 0000-0001-7317-7104

кандидат медицинских наук, старший научный сотрудник отдела лучевой диагностики, заведующая рентгенологическим отделением

Россия

Алексей Сергеевич Краснов

Национальный медицинский исследовательский центр детской гематологии, онкологии и иммунологии им. Дмитрия Рогачева, Москва, Российская Федерация

Email: Alexey.Krasnov@fccho-moscow.ru
ORCID iD: 0000-0003-1099-9332

научный сотрудник отдела лучевой диагностики, врач-рентгенолог

Россия

Список литературы

  1. 1. Lloyd R.V., Osamura R.Y., Kloppel G., Rosai J. WHO classification of tumours of endocrine organs, 4th ed. Lyon: IARC; 2017.
  2. 2. Emre Ş., Özcan R., Bakır A.C., Kuruğoğlu S., et al. Adrenal masses in children: Imaging, surgical treatment and outcome // Asian J Surg. 2020 Jan;43(1):207-212. doi: 10.1016/j.asjsur.2019.03.012.
  3. 3. He C., Yang Y., Yang Y., et al. Teratoma of the adrenal gland: clinical experience and literature review // Gland Surg. 2020 Aug;9(4):1056-1064. doi: 10.21037/gs-20-648.
  4. 4. Феоктистова Е.В., Ускова Н.Г., Варфоломеева С.Р., и др. Дифференциальная диагностика кистозной формы нейробластомы и кровоизлияния в надпочечник у детей первых месяцев жизни // Вопросы гематологии/онкологии и иммунопатологии в педиатрии. 2017;16(1):62-68. doi: 10.24287/1726-1708-2017-16-1-62-68.
  5. 5. Wang X., Li X., Cai H., et al. Rare Primary Adrenal Tumor: A Case Report of Teratomas and Literatures Review // Front Oncol. 2022 May 9; 12:830003. doi: 10.3389/fonc.2022.830003.
  6. 6. Cong L., Wang S., Yeung S.Y., et al. Mature Cystic Teratoma: An Integrated Review // Int J Mol Sci. 2023 Mar 24;24(7):6141. doi: 10.3390/ijms24076141.
  7. 7. Wetherell D., Weerakoon M., Williams D., et al. (2014) Mature and Immature Teratoma: A Review of Pathological Characteristics and Treatment Options // Med Surg Urol 3: 124. doi: 10.4172/2168-9857.1000124
  8. 8. Li S., Li H., Ji Z., Yan W., Zhang Y. Primary adrenal teratoma: Clinical characteristics and retroperitoneal laparoscopic resection in five adults // Oncol Lett. 2015 Nov;10(5):2865-2870. doi: 10.3892/ol.2015.3701.
  9. 9. Sandoval J.A., Williams R.F. Neonatal Germ Cell Tumors // Curr Pediatr Rev. 2015;11(3):205-15. doi: 10.2174/1573396311666150714105531.
  10. 10. Wootton-Gorges S.L., Thomas K.B., Harned R.K., et al. Giant cystic abdominal masses in children // Pediatr Radiol. 2005 Dec;35(12):1277-88. doi: 10.1007/s00247-005-1559-7.
  11. 11. Zhenzhen Zhao, Xiaobing Deng, Liang Peng, Xiangru Kong. Case Report Management of retroperitoneal teratoma in infants younger than one-year-old // Int J Clin Exp Med. 2018;11(2):1362-1366.
  12. 12. Aditya Pratap Singh, Mahendra Jangid, Morya D.P., Arun Gupta. Retroperitoneal Teratoma in an Infant // Journal of Case Reports. July-December 2014;4(2):317-319. doi: 10.17659/01.2014.0079
  13. 13. Rattan K.N., Kadian Y.S., Nair V.J., et al. Primary retroperitoneal teratomas in children: a single institution experience // Afr J Paediatr Surg. 2010 Jan-Apr;7(1):5-8. doi: 10.4103/0189-6725.59350.
  14. 14. Engel R.M., Elkins R.C., Fletcher B.D. Retroperitoneal teratoma. Review of the literature and presentation of an unusual case // Cancer. 1968 Nov;
  15. 22(5):1068-73. doi: 10.1002/1097-0142(196811)22:5<1068:aid-cncr2820220525>3.0.co;2-3.
  16. 15. McMillan A., Horwich A. Malignant teratoma presenting with an adrenal mass // Clin Radiol. 1987 May;38(3):327-8. doi: 10.1016/s0009-9260(87)80088-0.
  17. 16. Lin B.T., Bonsib S.M., Mierau G.W., et al. Oncocytic adrenocortical neoplasms: a report of seven cases and review of the literature // Am J Surg Pathol. 1998 May;22(5):603-14. doi: 10.1097/00000478-199805000- 00012.
  18. 17. Lam K.Y., Lo C.Y. Teratoma in the region of adrenal gland: a unique entity masquerading as lipomatous adrenal tumor // Surgery. 1999 Jul;126(1):90-4. doi: 10.1067/msy.1999.98924.
  19. 18. Khong P.L., Lam K.Y., Ooi C.G., et al. Mature teratomas of the adrenal gland: imaging features // Abdom Imaging. 2002 May-Jun;27(3):347-50. doi: 10.1007/s00261-001-0106-8.
  20. 19. Castillo O.A., Vitagliano G., Villeta M., et al. Laparoscopic resection of adrenal teratoma // JSLS. 2006 Oct-Dec;10(4):522-4. PMID: 17575773; PMCID: PMC3015770.
  21. 20. Oguzkurt P., Ince E., Temiz A., et al. Prenatal diagnosis of a mass in the adrenal region that proved to be a teratoma // J Pediatr Hematol Oncol. 2009 May;31(5):350-1. doi: 10.1097/MPH.0b013e318190d765.
  22. 21. Ersoz S., Kucuk H., Mungan S., et al. Neurocytoma arising in an adrenal gland mature teratoma // Fetal Pediatr Pathol. 2011;30(5):275-9. doi: 10.3109/15513815.2011.572955.
  23. 22. Li Y., Zhong Z., Zhao X. Primary mature teratoma presenting as an adrenal tumor in a child // Urology. 2011 Sep;78(3):689-91. doi: 10.1016/j.urology.2010.12.022.
  24. 23. Ciftci I., Cihan T., Koksal Y., et al. Giant mature adrenal cystic teratoma in an infant // Acta Inform Med. 2013;21(2):140-1. doi: 10.5455/aim.2013.21.140-141.
  25. 24. Narla S.L., Jacob S., Kurian A., Parameswaran A. Primary mature cystic teratoma with carcinoid mimicking an adrenal tumor: Report of a rare association and review of literature // Indian J Pathol Microbiol. 2016 Apr-Jun;59(2):200-202. doi: 10.4103/0377-4929.182012.
  26. 25. Mahzouni P., Sabaghi B., Sanei B., Arjang E. Mature Cystic Teratoma of Adrenal Gland (Adrenal Teratoma) // CRCP. 2017;1(3):71-73.
  27. 26. Sameer Peer, Irfan Robbani, Suhail Mushtaq. Mature cystic teratoma of adrenal gland: a case report // Sch J Med Case Rep 2016; 4(12):926-930. doi: 10.21276/sjmcr.2016.4.12.15
  28. 27. Garg A., Pollak-Christian E., Unnikrishnan N. A Rare Adrenal Mass in a 3-Month-Old: A Case Report and Literature Review // Case Rep Pediatr. 2017; 2017:4542321. doi: 10.1155/2017/4542321.
  29. 28. Pandit N., Awale L., Jaiswal L.S. Giant Calcified Retroperitoneal Teratoma // Indian J Surg Oncol. 2018 Sep;9(3):436-437. doi: 10.1007/s13193-018-0789-8.
  30. 29. Sharma S., Dawson L., Mandal A.K. Primary Retroperitoneal Teratoma with Predominant Neurogenic Elements Masquerading as Adrenal Tumor // Turk Patoloji Derg. 2019;35(1):69-73. doi: 10.5146/tjpath.2016.01365.
  31. 30. Baila N.T., Liaqat N., Kanwal A., et al. Adrenal teratoma: a rare retroperitoneal tumor // MOJ Clin Med Case Rep. 2019;9(6):154?155. doi: 10.15406/mojcr.2019.09.00327
  32. 31. Xu Y.E., Jones B., Kimble R. Bilateral adrenal teratomas // J. Pediatr. Surg. Case Rep. 2019; 51. 101319. doi: 10.1016/j.epsc.2019.101319.
  33. 32. Kiran M., Tirumalae R., Shubha A.M., Das K. Primary Carcinoid Tumor in a Retroperitoneal Teratoma in a Child // J Indian Assoc Pediatr Surg. 2020 Mar-Apr;25(2):128-129. doi: 10.4103/jiaps.JIAPS_108_19.
  34. 33. Banthia R., Yadav P., Bharti A., Lal H. Mature cystic teratoma presenting as suprarenal mass // BMJ Case Reports. 2020 Aug 01; 13. e237734. doi: 10.1136/bcr-2020-237734.
  35. 34. Haddad S.E., Hessissen L., Kababri M.E., et al. Primary mature adrenal teratoma in infant // Pan Afr Med J. 2020 Sep 7; 37:27. doi: 10.11604/pamj.2020.37.27.24016.
  36. 35. Rey-Rodriguez D. E., Hidalgo-Salas J.H., Valdes-Gomez J.J., et al. Excision of giant mature teratoma of the adrenal gland in a 1-year-old girl // J Pediatr Surg Case Rep. 2021; 71. 101901. doi: 10.1016/j.epsc.2021.101901
  37. 36. Ray R., Dey S., Khatun F., et al. Adrenal and Mesenteric Teratomas in Infants: Common Tumors in Uncommon Sites // J Indian Assoc Pediatr Surg. 2022 May-Jun;27(3):354-356. doi: 10.4103/jiaps.JIAPS_26_21.
  38. 37. Garcia C., Fusi G., Gambart M., et al. Prenatal diagnosis of an adrenal mature teratoma mimicking a neuroblastoma // Arch Clin Cases. 2023 May 22;10(2):66-69. doi: 10.22551/2023.39.1002.10243.
  39. 38. Lam A. K. Lipomatous tumours in adrenal gland: WHO updates and clinical implications // Endocr Relat Cancer. 2017 Mar;24(3):R65-R79. doi: 10.1530/ERC-16-0564.
  40. 39. Cereijo Tejedor D., Ramos Gutierrez V., Marrero Afonso J., et al. Adrenal lipoma: A case report and literature review // Urol Case Rep. 2020 Nov 24; 34:101506. doi: 10.1016/j.eucr.2020.101506.
  41. 40. Liao T., Du, W., Li, X. et al. Recurrent metastatic retroperitoneal dedifferentiated liposarcoma: a case report and literature review // BMC Urol 23, 63 (2023). doi: 10.1186/s12894-023-01252-3.
  42. 41. Craig W.D., Fanburg-Smith J.C., Henry L.R., et al. Fat-containing lesions of the retroperitoneum: radiologic-pathologic correlation // Radiographics. 2009 Jan-Feb;29(1):261-90. doi: 10.1148/rg.291085203.

Дополнительные файлы

Доп. файлы
Действие
1. JATS XML
Скачать

© Эко-вектор,

Creative Commons License
Эта статья доступна по лицензии Creative Commons Attribution-NonCommercial-NoDerivatives 4.0 International License.
СМИ зарегистрировано Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор).
Регистрационный номер и дата принятия решения о регистрации СМИ: серия ПИ № ФС 77 - 79539 от 09 ноября 2020 г.


Данный сайт использует cookie-файлы

Продолжая использовать наш сайт, вы даете согласие на обработку файлов cookie, которые обеспечивают правильную работу сайта.

О куки-файлах